 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
стала бы продолжением его мозга. Структура института вырисовывалась в мечтах по
вертикально-разветвленному принципу: он дает общие идеи исследований и построения
систем, руководители отделов и лабораторий детализируют их, определяют конкретные
задачи исполнителям, те стараются... Ему же остается обобщать полученные результаты и
выдвигать новые фундаментальные идеи. Но действительность грубо вламывалась в эти
построения. Во многом выражалось вмешательство стихий: в бестолковости одних
сотрудников и излишней самостоятельности других, в нарушениях графика
строительства, из-за чего склад и хоздвор института и по сей день завалены
нераспечатанным оборудованием, в хоздоговорных работах-поделках для
самоокупаемости, в скандалах, кои время от времени потрясали институтскую
общественность, в различных авариях и происшествиях... Аркадий Аркадьевич с горечью
подумал, что сейчас он не ближе к реализации своего замысла, чем пять лет назад.
Одноэтажный флигель под черепичной крышей идиллически белел среди цветущих
лип: они распространяли тонкий запах. Возле бетонного крыльца, примяв траву, стояли
две машины: белый медицинский ЗИЛ и синяя с красной полоской "Волга". При виде
лаборатории Аркадий Аркадьевич замедлил шаги, задумался: дело в том, что за полтора
года ее существования он был в ней только раз, в самом начале, да и то мельком, при
общем обходе, и сейчас очень смутно представлял, что там, за дверью.
Лаборатория новых систем... Собственно, у Азарова не было пока оснований принимать
ее всерьез, тем более что она возникла не по его замыслу, а благодаря скверному
стечению обстоятельств: "горели" восемьдесят тысяч бюджетных денег. До конца года
оставалось полтора месяца, а истратить деньги по соответствующей статье ("Введение в
строй новых лабораторий") было невозможно - строители, кои поначалу обязались сдать
новый корпус к Первомаю, затем к Октябрьским праздникам, затем к Дню Конституции,
теперь поговаривали насчет 8 Марта следующего года. Контейнеры и ящики с
аппаратурой заполняли парк. К тому же "неосвоенные" деньги всегда грозны тем, что в
следующем году плановые органы урежут бюджет... На институтском семинаре Аркадий
Аркадьевич объявил "конкурс": кто берется истратить эти восемьдесят тысяч до конца
года с толком и под обоснованную идею? Кривошеин предложил организовать и
оснастить "лабораторию случайного поиска". Других предложений не было, пришлось
согласиться.
Аркадий Аркадьевич сделал это скрепя сердце и даже изменил ее название на более
обтекаемое - "лаборатория новых систем". Лаборатории создаются под людей, а
Кривошеин пока что был "вещью в себе": неплохой инженер-схемотехник, но и только.
Пусть потешится самостоятельностью, оснастится, а когда дело дойдет до исследований,
он и сам запросит руководителя. Тогда можно будет найти по конкурсу кандидата или
лучше доктора наук и уж для такого ученого определить профиль лаборатории.
Разумеется, Аркадий Аркадьевич не исключал возможности, что и сам Кривошеин
выйдет в люди. Идея, которую тот изложил на ученом совете прошлым летом, о... - о чем
бишь? - ага, о самоорганизации электронных систем путем ввода произвольной
информации - могла стать основой для кандидатской и даже докторской диссертации. Но
при его неумении ладить с людьми и беспардонной скандальности вряд ли. Тогда на
ученом совете ему не следовало так парировать замечания профессора Вольтампернова;
бедный Ипполит Илларионович потом принимал капли... Нет, совершенно
неизвинительна самонадеянность этого Кривошеина! Ведь до сих пор нет данных, что он
подтвердил свою идею; конечно, год - срок небольшой, но и инженер не доктор наук,
коему позволительно уходить в глубокий поиск на десятилетия!
А этот недавний скандал... Аркадий Аркадьевич даже поморщился: настолько свежо и
неприятно было воспоминание, как полтора месяца назад Кривошеин провалил на
официальной защите в соседнем КБ докторскую диссертацию ученого секретаря
института. Собственно, выступал против не он один, но если бы Кривошеин не начал, все
бы сошло. В посторонней организации, даже не известив о своих намерениях, пришел и
